А если там, под сердцем – лёд, то почему так больно жжёт?
Я знаю, вижу, что это место мертво, и все же не могу отказать себе в некоторых сугубо профессионально-некромантских слабостях: воскрешаю его из раза в раз парой простых слов, чтобы вскоре снова забросить.
Что сказать - очень уж я у мамы интересный. И с каждым годом только интересней становлюсь. Жаль только одного - я не помню уже человека, однажды решившего, что хорошо было бы записывать сюда свои мысли. Не помню, не являюсь им сейчас, никогда уже им не стану.
Что толку вообще хранить чужое, незнакомое на запах и вкус, если оно не приносит ни радости ни утешения. Хожу сюда - как заскорузлые бинты от старой нудной раны отковыриваю. Всё мечтаю, наверное, убедиться, что и правда было оно, - и рана эта, и боль, и люди, эту боль мне причинившие. И что сам я был, что не вчера меня придумали и выпустили в Мир, ошарашено оглядываться по сторонам и пытаться осознать своё существование.
Да, наверное так и есть, наверное и правда мечтаю, да только что-то не получилось пока ни разу. И вряд ли вообще получится.