А если там, под сердцем – лёд, то почему так больно жжёт?
А я весь такой мачо и жутко суровый, прямо трухлявый пенек, но со стальным стержнем. Мать вот вчера в состоянии нервного срыва цеплялась за руки и жалко всхлипывала, пытаясь чего-то мне втолковать. Кого она, спрашивается, успокаивала? И какого черта я сам в еще более плачевном состоянии не рыдал в три ручья, а успокаивал ее, изображая херь какую-то мордой и прятал всяческие uncertainty и vulnerability...