А если там, под сердцем – лёд, то почему так больно жжёт?
Иногда людей надо жалеть. Но шли бы они, конечно, нахуй. (ц)
Я скажу тебе: «К ливню немеют руки».
Ты ответишь мне… что-то такое было,
Что я очень хотел бы забыть –
Оно пахло живым этилом.
Гордость лечит, однако ж, какой в ней смысл,
Если даже осколки собрать не можешь
В тот нелепый медный гремучий таз,
Без которого, впрочем… Боже ж
Какое нам нафиг дело до глупых чужих метаний,
И роняний себя с балкона, и сожжений своих мостов?
Люди легких путей не ищут, они вплавь через океаны,
Но вброд перейти боятся пару луж – с десяток шагов.
Честь – не дело твоих стараний.
Мысли святы – грешна решимость,
Что цедить из людей готова и сводить непонятные счеты
С непонятно кому врагом.
Я скажу тебе: «К ливню немеют руки».
Ты ответишь мне… что-то такое было,
Что я очень хотел бы забыть –
Оно пахло живым этилом.
Гордость лечит, однако ж, какой в ней смысл,
Если даже осколки собрать не можешь
В тот нелепый медный гремучий таз,
Без которого, впрочем… Боже ж
Какое нам нафиг дело до глупых чужих метаний,
И роняний себя с балкона, и сожжений своих мостов?
Люди легких путей не ищут, они вплавь через океаны,
Но вброд перейти боятся пару луж – с десяток шагов.
Честь – не дело твоих стараний.
Мысли святы – грешна решимость,
Что цедить из людей готова и сводить непонятные счеты
С непонятно кому врагом.