Всклокоченный, со смешным своим клетчатым полотенцем и печальными пушистыми ресницами замечательный, всеблагой, всеспасающий Макс ИвАнов вчера пытался доказать нам, что люди-песни действительно существуют. Я думал, у меня остановится сердце, я думал, вместо сердца у меня внезапно обнаружилась часовая бомба, только и ждущая повода в клочья разорвать мою грудь, нашпиговать обрывки мышц обломками ребер, выпотрошить меня как рыбу, вывернуть наизнанку. Но я был жив, а Макс говорил, что в детстве очень любил сказки, что мечтал когда-то побывать в Стокгольме, что часто рвет струны на своей акустике, что мы должны слышать барабаны и тогда все будет хорошо. И мне верилось. Почти сразу и почти во все сказанное и спетое его срывающимся голосом в измученный изнасилованный микрофон.